KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Иронический детектив » Иоанна Хмелевская - Убойная марка [Роковые марки]

Иоанна Хмелевская - Убойная марка [Роковые марки]

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Иоанна Хмелевская, "Убойная марка [Роковые марки]" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Знакомясь с показаниями Веслава, я то и дело бросала взгляд на картинку, которую мне привёз Януш вместе с остальными копиями допросов. Теперь ухватилась за неё. Пальцы и подошвы на ней были обозначены так, что и последний дурак разобрался бы. Посетители пани Вероники нашли своё графическое воплощение, выполненное наилучшим образом, причём каждые пальчики и каждая подошва не только помещались в конкретные временные рамки, но и снабжены были цифрой, отмечавшей очерёдность появления данного объекта.

В спальне виднелись следы только Антония Габрыся, братишки Весиной невесты. Немного было этих следов, причём ботинок больше, чем рук, да и отпечатки ботинок, учитывая сухую погоду и полнейшее отсутствие грязи, никто бы не обнаружил, если бы не научные амбиции полицейского техника.

— Смотри-ка, — удивилась я, — он шатался по всей комнате, а о дактилоскопии не забывал. Неужели был в перчатках? Не поверю.

— И правильно сделаешь, если не поверишь, — подтвердил Януш. — Перчаток на нем не было, но о дактилоскопии он слышал, да и кто в наше время не слышал? Так он всякие интересные для него предметы хватал с помощью тряпочки.

— Тряпочку специальную принёс? — удивилась я.

— Да нет, просто пользовался любым подвернувшимся куском ткани, что под руку попадало.

— Значит, так. Больше никто туда не входил.

Патрик сделал всего один шаг, а тот, неизвестный, даже и к двери не подошёл. Тогда что же получается? Антось устроил погром в доме, Антось и был грабителем. Если мыслить логично…

А что, прокурору этого ещё мало?

— Кто бы говорил… — передразнил меня Януш. — Уж ты-то должна знать, как суд относится к логическим умозаключениям.

— Точно, — сникла я. — Плюёт на них. Никакие дедукции не имеют для суда значения, нужны факты и только факты.

С лупой в руках принялась я по второму разу просматривать графическое изображение следов, и тут обратила внимание на некоторые технические детали.

— Слушай, а как они, собственно, все это проверяли? Сдирали у них с ног обувь?

— Зачем же? Велели подозреваемым постоять на специальном коврике, а остальные ботинки просто ставили на такой коврик. Представь, никому из этих парней не пришло в голову выбросить какие-нибудь чрезмерно наследившие ботинки, просто не подумали об этом, так что у полиции подобрался полный комплект. А кроме того, при внимательном изучении отпечатков подошв выявилось ещё одно небезынтересное обстоятельство. Посмотрим, заметишь ли ты его.

— Замечу ли, замечу ли, — разворчалась я. — Скажи спасибо, что во всей этой запутанной паутине я вообще хоть что-то замечаю. К тому же очень бледные отпечатки. Так что же это?

Януш ткнул в нужное место вилкой.

— Вот тут. Одно-единственное место в коридоре у двери. Кусочек ботинка первого накрывает кусочек ботинка Патрика. Совсем небольшой кусок, но вполне достаточный для следствия. И из этого следует вывод: первый не был первым, он уступает первенство Патрику, что для Патрика очень опасно. Разве что он побывал с визитом у тёти задолго раньше неприятных событий.

— Холера! — разнервничалась я. — Давай этого Антося.

И я принялась читать показания Антония Габрыся. Тот с самого начала избрал тактику отрицания всего и вся. Следствию было с ним легче беседовать, чем с Веславом, поскольку у Габрыся не было такого железного алиби на момент убийства, как у Копеча. И допрашивали его не в качестве свидетеля, а в качестве подозреваемого. Алиби у него не оказалось никакого, на этот счёт он нёс полнейшую ерунду, меняя показания без зазрения совести. То он спал, потому как перед этим изрядно выпил, то как раз в этот момент выпивал, то отправился выпивши на прогулку в полном одиночестве, чтобы протрезветь.

Доказать ни одной из этих версий он не мог, после того как отпало распитие водки в обществе Веслава. Наконец ему показали отпечатки оставленных им следов, и парень сломался.

Причём сломался окончательно, понимая, что стал подозреваемым в убийстве. И он решил говорить правду, упорно утверждая, что в убийстве не повинен. Да, он был в доме Фялковских.

Зачем он туда пошёл? Да сам не знает зачем. Нет, знает, знает, ну что панове глины так на него напирают, он и сам скажет. Учтите, сам признается! Весек ему с три короба наговорил о каком-то богатстве, которое припрятала в доме покойная Вероника. Ну да, когда припрятывала, покойной она ещё не была, что он, сам не понимает? И нечего его путать, он и без того запутался. Дайте малость охолонуть. Можно водички попросить? С перепою в голове гудит…

Нет, он не уклоняется, сейчас все расскажет, как было.

Ну, значит, Весек попросил его помочь в переноске каких-то тяжестей, которые у покойной остались. Нет, точнее не получается. Ладно, подумает… Нет, не получается. Пьян был, запомнилось лишь вот это слово «тяжести», а что оно конкретно означало — хоть убейте, не помнит.

Может, и тогда не знал. А он парень такой, дал слово — держи, вот и пошёл. Теперь сожалеет.

Поймите, панове, просто несчастный случай — с каждым может произойти.

Не входил… А, опять проклятые следы. Ну входил, холера их возьми. Ну и что, если даже входил? Постоял немного. Показалось ему, что дверь не заперта и даже приоткрыта, вот он и вошёл. Почему не войти? Да и вошёл он, потому что удивился — с чего это дверь входная не заперта? Надо же посмотреть.

Да как это пан прокурор такие слова говорит: хотел чего-нибудь украсть, — что он, вор или злодей какой-нибудь? Такие против него подозрения, словно он хотел воспользоваться случаем. Да он знаете какой, у живого человека в жизни ничего не украл! Вот если у неживого…

Выходит, ему надо было ещё её и прикончить?

Ничего себе! В жизни никого не убивал, мокрая работа не для него. Когда вошёл, она уже лежала.

На дальнейшие расспросы Антоний Габрысь отвечал без колебаний: да, пощупал, за руку взял, как доктор делает, но никакого пульса не нащупал, да и пульс только для порядка щупал, и без того на глаз любой бы определил, что в таком состоянии баба не могла бы жить. Зачем скорая, какая скорая такой поможет? Напрасно отрывал бы людей от работы. Полиция? Ещё чего, он, чай, не спятил, полицию на свою голову вызывать, она тут же его и прищучила бы.

Во сколько он пришёл? Честно сказал бы, кабы помнил. Так ведь нет у него такой привычки — на часы смотреть, но было точно после девяти, так как в это время телевизор смотрел, когда ещё дома был.

Теперь ему задали вопрос, что же он стал делать в доме убитой. На полях протокола появилась заметка, что подозреваемому вдруг стало очень неудобно сидеть на стуле, он принялся вертеться, ёрзать, чесать затылок и вообще всем видом показывать, что скорей помрёт, чем назовёт нужное слово. Полиции пришлось самой спросить, что он искал.

Чего искал, чего искал, понятно ведь, чего можно искать в доме богатой бабы… Ведь все в округе только и говорили, что Вероника лишь притворяется бедной, а на деле у неё припрятана прорва всякого добра. Ну, вещи, что от брата остались. Доллары, золото, разные там драгоценности, так что, пропадать всему этому? Для покойной и так без пользы, а живому человеку завсегда пригодится. То есть как где искал? А где бабы обычно прячут свои богатства? В спальне, в разных шкафах, в постели, под матрацами… Вот он и пошарил маленько, спальня ведь на зады выходит, света с улицы не заметят.

И что же он нашёл?

А ничего не нашёл. Хоть бы малость какую стоящую, а так столько трудов — и вот теперь на допросы таскают, а он невинно страдает.

Прокурор пообещал подозреваемому, что страдания за невинность только начинаются, и принялся задавать очень неприятные Антосю вопросы.

Так он искал драгоценности только в спальне? А в кабинете не искал? В кухне тоже?

Не искал. Только в спальне.

А почему не в кухне? Бабы любят прятать драгоценности и в кухнях, например в муке, в сухом хлебе…

Что вы говорите, пан прокурор? Ну, вам виднее, а он, Антось, этого не знал. И кухня ему как-то в голову не пришла.

А кабинет? Судя по следам, он и в кабинете побывал, но там меньше шуровал.

А потому как в кабинете преступник уже все проверил. Да видно было: и железные ящики забрал, о которых Весек говорил. Нет, ящики не драгоценность, просто хлам, железный лом.

Откуда он знает, что хлам?

Так Весек сказал, просто железный лом; а он его собирает.

Подозреваемый беззастенчиво валил все на кореша, хотя тот вроде бы и считался женихом его сестры. Своя шкура ближе к телу. Габрысь стал бы подозреваемым номер один, следы недвусмысленно свидетельствовали против него, не будь ещё каких-то непонятных следов в кабинете, которые там появились явно ещё до Антося. И если бы не палец в ванной, случайно отпечатавшийся на металлической держалке для туалетной бумаги и тоже неизвестно кому принадлежавший. Впрочем, могло случиться и так, что кто-то из нескольких мужчин закрался в Вероникин дом первым, ещё до её возвращения из ресторана, и скрылся от хозяйки в кабинете, а потом сбежал, оставив бабу живой. Антось явился грабить и тюкнул некстати подвернувшуюся хозяйку, которая, может, уже рот раскрыла, чтобы заорать не своим голосом. То есть в убийцы Антось годился не хуже Патрика, ведь у него и мотив был достаточно убедительный.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*